В инструкции к одному из самых популярных в народе лекарств появились очень опасные побочные эффекты. Их внесли по требованию Минздрава. Может быть его надо было бы лучше запретить?
Минздрав России рекомендовал производителям препаратов с ибупрофеном внести дополнения в инструкции, указав в разделе «Нежелательные реакции» целый список новых побочных эффектов, один страшнее другого. В их число включили синдром Коуниса и целый «букет» тяжелых кожных заболеваний — эритему мультиформную, эксфолиативный дерматит, синдром Стивенса-Джонсона, токсический эпидермальный некролиз, DRESS-синдром и острый генерализованный экзантематозный пустулез. Это нужно сделать для всех препаратах с ибупрофеном, как для приема внутрь, так и для нанесения на кожу — с ним выпускают мази и гели.
Что это меняет для нас, пациентов?
По большому счету — ничего. Наши знания о «побочке» ибупрофена станут глубже, но больше нежелательных реакций, чем сейчас, от него не будет. Все эти синдромы встречались и раньше, о них было известно.
Кто-то решит отказаться от ибупрофена в пользу других НПВС? Но и тут есть загвоздочка: у них тоже описаны такие побочные эффекты. Диклофенак, напроксен и практически все препараты этой группы их тоже не лишены. Более того, они бывают и при лечении многими-многими другими препаратами — антибиотиками, противовирусными, противотуберкулезными, противоподагрическими, антиаритмическими, антикоагулянтами и т.д. и т.п.
Все это очень редкие синдромы. Большинство врачей обычно не сталкиваются ими за всю свою многолетнюю практику. И это не мудрено. Ведь Синдром Стивенса-Джонсона, например, развивается примерно у 1–6 человек на миллион людей в год. И это не только жертвы ибупрофена, но и всех лекарств, вызывающих такую реакцию. У других тяжелых кожных синдромов частота примерно такая же. Считается, что они вообще не всем на роду написаны. Чтобы они возникли, надо иметь генетическую предрасположенность.
Синдром пока еще темный и не ясный
Несколько иначе ситуация с синдромом Коуниса. Его называют аллергической стенокардией или аллергическим инфарктом. Эти состояния развиваются из-за спазма коронарных сосудов медиаторами аллергии. Когда они выделяются в коже, бывает отек и зуд, в глазах — слезотечение, в легких — спазм бронхиол, в сосудах сердца — тоже спазм и еще иногда тромбоз.
Синдром пока еще темный и не ясный, плохо изученный и трудный для диагностики. Считается, что таких больных много больше, чем было диагностировано. А диагностировано их пока около 200 человек во всем мире. К счастью, типичное лечение инфаркта помогает и таким больным, хотя назначение специфических противоаллергических препаратов тоже лишним бы не было.
Как нам относиться к таким изменениям в инструкции?
Де факто они отражают все большую бюрократизацию жизни. Это глобальный процесс, мы видим, что есть намерение регламентировать каждый шаг человека. Так же и в медицине, мы долго иронизировали над многостраничными листками-вкладышами к препаратам, которые даже невозможно прочесть.
Во многом это было вызвано судебной практикой на Западе: пациенты, пострадавшие от лекарств, нередко выигрывали суды против фармкомпаний за сокрытие побочных эффектов их препаратов. Чтобы избежать этого, производители лекарств стали «подкладывать соломку», указывать все мыслимые и немыслимые побочные эффекты, сопровождая их массой оговорок, мало понятных как пациентам, так и врачам. И где теперь найти границу между важной информацией и её избыточностью, уже сложно.
Похоже, скоро все вкладыши будут огромными — лекарств без побочных эффектов не бывает.
